Тысяча благодарностей, Дживс - Страница 30

- Да, я собираюсь идти к Бингли, и я собираюсь поговорить с ним. И если потребуется - взять его за жабры...

- Как селедку?

- Да, как селедку, - сказала она со спокойной уверенностью, точно с пеленок только тем и занималась, что брала селедок за жабры. - Вперед, на Ормонд-креснт, 5!

События в Маркет-Снодсбери и его окрестностях так глубоко затронули мое сознание, что только через десять минут после ухода тети Далии я спохватился насчет Бастебла и пожалел, что не предупредил ее. Этот ревностный слуга Руперта Бингли получил указание никого не пускать к высокой особе, и у меня не было оснований полагать, что он пренебрежет служебным долгом ради старой прародительницы. Он не будет применять физическую силу - да это было бы и неразумно по отношению к спортсменке, - он просто не скажет ей: "Соблаговолите пройти, сударыня" и таким образом вышвырнет ее, по выражению мамаши Мак-Коркадейл, поганой метлой. Я предвидел, что она возвратится через четверть часа, огорошенная и уничтоженная.

Я оказался прав. Минут через двадцать, когда я читал Рекса Стаута, которого она использовала как метательное оружие, у входа в дом послышалось пыхтение, и вскоре я увидел приближение тетушки - ни дать ни взять вымеренное шествие святого вокруг жилища с пристройкой. Куда менее проницательный человек, чем я, понял бы, что ей пришлось иметь дело с Бастеблом.

Возможно, вежливей было бы промолчать, но я чувствовал, что ситуация требует слов.

- Ну как, успешно? - спросил я.

Она опустилась в шезлонг, все еще продолжая кипеть. Она ткнула кулаком подушку, и было видно, что ей хотелось, чтобы на месте подушки оказался Бастебл. Он был как раз из тех, по ком плачет, я бы даже сказал, ревмя ревет, палка.

- Нет, - сказала она. - Я не смогла войти.

- Почему? - лицемерно поинтересовался я.

- Амбал-дворецкий захлопнул дверь у меня перед носом.

- Сочувствую.

- Я даже не успела просунуть ногу в дверь.

- В таких случаях нельзя зевать. Тут надо действовать молниеносно. Странно, что меня дворецкий пустил. Наверно, на него подействовал мой вид, преисполненный спокойного достоинства. Ну, и что же вы сделали?

- Ушла. Что тут можно было сделать?

- Понимаю. Задача не из легких.

- И что самое обидное: я была уже решительно настроена подкатиться сегодня насчет денег к Л. П. Ранклу. У меня было такое чувство, что сегодня - благоприятный день. Но, похоже, началась полоса невезения, и, пожалуй, будет лучше отложить этот разговор.

- То есть не ковать железо, пока горячо?

- Возможно, оно еще недостаточно горячее.

- Что ж, вам видней. Но знаете, - сказал я, возвращаясь к главной теме, - для ведения переговоров с Бингли лучшего посредника, чем Дживс, нам не найти. Это дело следовало поручить ему. В то время как я немею в присутствии Бингли, а вы не можете даже попасть в дом, он и в дом войдет, и наговорит с три короба, прежде чем вы успеете открыть рот. Кроме того, у него есть дополнительное преимущество: Бингли, кажется, питает к нему слабость. Он считает, что Дживс - киса.

- А что значит "киса"?

- Не знаю, но это что-то, от чего Бингли без ума. Когда он говорил, что Дживс киса, в его голосе слышался неподдельный восторг. Вы сказали Дживсу, что клубная книга у Бингли?

- Да, сказала.

- Как он воспринял это известие?

- Ты же знаешь, как Дживс может воспринять известие. Одна его бровь чуть приподнялась, и он сказал, что потрясен и изумлен.

- Для него это бурная реакция. Обычно он ограничивается фразой: "Очень огорчительно".

- Странно, - сказала пожилая родственница, задумавшись, - но когда я отъезжала в машине, мне показалось, что я видела Дживса. выходящего из дома Бингли. Хотя я не уверена, что это был он.

- Скорее всего, он. Узнал от вас о клубной книге и, не мешкая, отправился к Бингли. Интересно, он уже вернулся?

- Вряд ли. Я ехала, а он шел пешком. Он не успел бы так быстро.

- Я вызову Сеппингса и спрошу у него. А, Сеппингс. - сказал я, когда он пришел по моему звонку. - Дживс дома?

- Нет, сэр. Он ушел и еще не вернулся.

- Будьте добры, когда он вернется, скажите ему, что я хотел его видеть.

- Слушаюсь, сэр.

Я думал спросить его, не был ли Дживс, когда уходил, похож на того, кто направляется на Ормонд-креснт, 5, но, решив, что такой вопрос может оказаться слишком трудным для Сеппингса, я снял его. Сеппингс удалился, и какое-то время мы сидели и разговаривали о Дживсе. Потом, осознав, что мы занимаемся только толчением воды в ступе и что наша беседа будет совершенно беспредметной, до тех пор пока не вернется Дживс, мы снова заговорили о Л. П. Ранкле. Во всяком случае, о нем заговорила пожилая родственница, и я задал ей вопрос, который еще раньше пришел мне в голову.

- По вашим словам, вы чувствовали, - сказал я, - что сегодня благоприятный день, чтобы подкатиться к Ранклу. Отчего вам так казалось?

- Я судила по тому, как Л. П. Ранкл уписывал кушанья за обедом и по тому, как он потом говорил о них. С умилением, другого слова не подберешь, и я не вижу в этом ничего удивительного. Анатоль превзошел самого себя.

- Сюпрем из гусиной печенки с шампанским?

- И "Альпийские перлы и снега".

При мысли о яствах Анатоля я испустил немой вздох. Отбросы, которыми я осквернил свой желудок в закусочной, скорее походили на смертельную отраву. Загородные закусочные в большинстве своем не дают поводов для критики, но мне, к несчастью, попалось заведение, содержателем которого был какой-то отпрыск семейства Борджиа. Во время еды я подумал, что если бы Бингли угостил здесь своего дядю обедом, ему не пришлось бы тратить силы и деньги, добывая малоизвестные азиатские яды.